• Ниро Вульф, #16

Глава 14

 Я бы отдал все на свете, по крайней мере в пределах сорока центов, чтобы узнать, прочитал ли Вульф эту статью до того, как я показал ему ее вечером в воскресенье. Думаю, что да. Он всегда проглядывает передовицы в трех газетах, одна из которых «Газетт» и если он заметил ее, то должен был прочитать. Она называлась «Ложная тревога» и содержала идею, которую я изложил Лону.

 Я, конечно, знал, что Вульф не начнет брызгать слюной, и должен был ожидать, что он не подаст никакого знака и никак не будет комментировать статью. Тем не менее ближе к вечеру я забеспокоился. Если он не читал ее, надо подсунуть ему газету, а это рискованно. Надо проделать это правильно, иначе он унюхает неладное. Поэтому я обдумал, какой должна быть моя естественная реакция, если я случайно наткнусь на эту статью.

 Я поступил так: развернул кресло, улыбнулся ему и небрежно спросил:

 — Вы не видели передовицу в «Газетт» под названием «Ложная тревога»?

 — О чем? — проворчал он.

 — Прочтите лучше сами. — Я поднялся, подошел к его столу и положил газету. — Забавно, но у меня такое чувство, будто я сам ее написал. Это единственная статья за последние несколько недель, с которой я абсолютно согласен.

 Он взял газету. Я снова сел и уставился на него, но он закрыл газетой лицо, и мне не было ничего видно. Читает он медленно, и, хотя времени ушло достаточно, чтобы прочитать всю статью дважды, он сделал бы точно так же, если бы уже знал ее наизусть.

 — Ба!. — Он бросил газету. — Писака, у которого разгулялась язва и вынудила его сесть на диету.

 — Да, видимо, так. Крыса. Презренная вошь. Если бы он только знал, как вы потеете и волнуетесь, не спите ночами.

 — Арчи, заткнись!

 — Да, сэр.

 Я очень надеялся, что выглядел естественно.

 На этом все и кончилось, но я не чувствовал себя побежденным. Я и не надеялся, что он начнет рвать на себе волосы или расхаживать взад и вперед по комнате. Немного позже к нам зашел его старый приятель Марко Вукчич, чтобы скоротать воскресный вечер с легкими закусками: пять сортов сыра, желе гуаявы, жареные каштаны и миндальные пирожные. Мне было любопытно, покажет ли Вульф статью Марко, поскольку это было бы плохим знаком. Он не показал. После того как Марко ушел обратно в ресторан Рустермана — лучший ресторан в Нью-Йорке, потому что он им управлял, — Вульф снова уселся с книгой. Он не прочитал и десяти страниц, когда загнул уголок страницы, закрыл книгу и бросил ее на дальний конец стола. Затем поднялся, прошел через комнату к глобусу, остановился около него и стал изучать географию.

 Похоже, что это обрадовало его не больше, чем книга, поэтому он подошел к приемнику и включил его. Настроившись поочередно на восемь разных станций, он пробормотал что-то, вернулся в свое кресло, сел в него и нахмурился. Я наблюдал за всем этим лишь краем глаза, поскольку был якобы настолько глубоко погружен в журнал, что даже не знал, что он в комнате.

 Он заговорил первым:

 — Арчи!

 — Да, сэр?

 — Прошло девять дней.

 — Да, сэр.

 — С того дня когда ты великолепным способом доставил эту самую мисс Шеперд.

 — Да, сэр.

 Он был тактичен. Он имел в виду, что прошло девять дней с тех пор, как он совершил чудо, обнаружив полоску на бутылке и расстройство желудка у мисс Фрейзер, но он вычислил, что если бросит мне кость, то я не буду огрызаться и злорадствовать.

 — Тогда было бы логичным предположить, что потребуется обычная работа. Но события этих девяти дней не подтвердили этого предположения.

 — Да, сэр.

 — Соедини меня с Крамером.

 — Как только дочитаю абзац.

 Я выждал несколько секунд, хотя должен признать, что не видел ни одного слова, затем подошел к телефону. Я ожидал, что удастся поговорить с кем-нибудь из подчиненных инспектора, поскольку был воскресный вечер, и надеялся, что Вульф это понимает. Однако Крамер был на месте, Вульф взял трубку и пригласил его зайти к нам.

 — Я занят, — голос Крамера звучал устало. — У вас есть что-нибудь новенькое?

 — Что?

 — Не знаю. Я не буду знать до тех пор, пока не поговорю с вами. После того как мы поговорим, вы сможете тратить усилия более продуктивно.

 — Ерунда! Я буду через полчаса.

 Все это меня не обрадовало. Дело оставалось для меня таким же темным.

 Неужели я убил целый вечер и потратил двадцать долларов на выпивку и еду для Лона Коэна только для того, чтобы заставить Вульфа пригласить Крамера и перекинуться с ним парой слов. Что касается того, что у Вульфа что-то есть, — это абсолютная ложь. Все, что у него было, это ослиное нежелание нарушать свое расслабленное, комфортное состояние.

 Поэтому, когда прибыл Крамер, я не пускал от радости пузырей. Он, кстати сказать, тоже. Он прошел в кабинет, кивнул в знак приветствия, упал в кресло из красной кожи и прорычал:

 — Мне искренне жаль, что вы не бросили свои эксцентричные привычки и не начали больше двигаться. Я очень занят, но я здесь. В чем дело?

 — Замечание, которое я сделал по телефону, — спокойно сказал Вульф, — могло показаться непонятным, но имело под собой основание.

 — Какое замечание?

 — О том, что ваши усилия могут быть потрачены более продуктивно. Вы добились какого-нибудь прогресса?

 — Нет.

 — За неделю ничуть не продвинулись?

 — Я продвинулся к дню своей отставки, это точно. В остальных смыслах — нет.

 — Тогда я хотел бы задать несколько вопросов о той женщине, Бьюле Пул, которая была найдена мертвой в своем кабинете утром в пятницу. В газетах пишут, что вы назвали это убийством. Это так?

 Я вытаращил на него глаза. Этого я абсолютно не понимал. Когда он неожиданно резко сворачивает в сторону от дороги, нельзя понять, либо он находится в тупике, либо он очень умен, либо старается показать мне, насколько я глуп. Затем я заметил блеск в глазах Крамера. Это показывало, что даже он оставил меня далеко позади. И все, что я смог сделать, — это вытаращить глаза еще сильнее.

 Крамер кивнул.

 — Да, это было убийство. А что, вы ищете других клиентов, чтобы я заработал для вас гонорар?

 — Вы не знаете, кто это сделал?

 — Нет.

 — Никаких догадок? Расследование началось удачно?

 — Никак не началось, ни хорошо ни плохо.

 — Расскажите мне об этом.

 — Большая часть фактов напечатана в газетах, — проворчал Крамер. — Мы скрыли от журналистов одну или две детали. — Он глубже уселся в кресло, так, как будто решил остаться дольше, чем предполагал. — Вам не кажется, что сначала вы могли бы мне рассказать, что вас заинтересовало — Конечно. Сирил Орчард был издателем журнала о скачках. Его подписчики платили неслыханную сумму — десять долларов в неделю. Мисс Бьюла Пул издавала журнал, который претендовал на то, чтобы прогнозировать политические и экономические события. Его подписчики платили ту же неслыханную сумму — десять долларов в неделю.

 — Это все — Я думаю, этого достаточно, чтобы возникло несколько вопросов.

 Орчард был отравлен, а мисс Пул застрелена. Большая разница в методах.

 Сейчас предполагается, что мистер Орчард был убит по ошибке. Яд предназначался другому, в то время как пуля, убившая мисс Пул, предназначалась именно ей. Тем не менее это замечательное совпадение — по крайней мере это возбуждает любопытство. Например, возможно. было бы не напрасным сравнить списки подписчиков обоих изданий.

 — Да, я тоже думал об этом.

 — Неужели? — Вульф был раздражен, как бывает с ним всегда, если кто-то оказывается не глупее его. — В таком случае вы их сравнили. И?

 Крамер покачал головой.

 — Я не сказал, что их сравнивал. Я сказал, что подумал о этим. Но возможно ли сравнить списки, которых не существует?

 — Ерунда. Они должны быть. Вы их искали?

 — Конечно, но слишком поздно. В деле Орчарда нас подвела плохая организация. Его офис, маленькая однокомнатная нора в здании на 42-й улице, был заперт. Мы напрасно потратили время в поисках служащего или родственника, который бы нас пустил. Когда на следующий день мы наконец, получив разрешение управляющего, вошли, помещение было очищено: не было ни клочка бумаги, ни адресной книги — ровным счетом ничего. В случае с этой Пул все было несколько иначе. Ее застрелили в собственном офисе — в другой однокомнатной дыре на четвертом этаже старого дома на Девятнадцатой улице, всего в четырех кварталах от моей работы, — но ее тело было найдено лишь в следующий полдень, и к тому времени, когда мы приехали, все так же было вычищено. Точно так же.

 Раздражение Вульфа улетучилось. У Крамера в распоряжении было два совпадения, а у него — только одно.

 — Прекрасно, — промурлыкал он. — Все становится на свои места.

 Несмотря на различия, есть любопытные детали. Конечно, вы наводили справки?

 — Да. Издания печатались в разных типографиях, и ни в одной из них нет списков подписчиков, нет ничего такого, что помогло бы делу. Ни Орчард, ни эта женщина не держали у себя помощников. После Орчарда остались вдова и двое детей, но, кажется, они ни черта не смыслят в его делах. Ближайшие родственники Бьюлы Пул живут на западе Колорадо, и они вообще не знают ничего, даже как она зарабатывала себе на жизнь. Мы задавали и обычные в таких случаях вопросы, но все без толку. Никто не видел, чтобы кто-нибудь входил в дом или уходил, никто не слышал выстрела, не найдено ни оружие, ни отпечатки пальцев, которые помогли бы расследованию.

 Вульф задумчиво кивнул.

 — Вы сказали, что еще не начали расследования, но, конечно, оно последует. Не найдена ли какая-нибудь связь между мисс Пул и Орчардом?

 — Если таковая и существует, мы не смогли ее обнаружить.

 — Где находилась мисс Фрейзер и остальные, когда была застрелена мисс Пул?

 Крамер искоса посмотрел на него.

 — Вы считаете, это направление перспективно?

 — Я хотел бы задать им такой вопрос. А вы?

 — Я уже задавал его. Видите ли, то, что оба офиса были очищены, — это как раз тот факт, о котором мы не сообщали газетчикам. — Крамер посмотрел на меня. — И будьте добры не сообщать его вашему приятелю Коэну из «Газетт». Он снова обратился к Вульфу. — Все не так просто, поскольку время ее смерти установлено с точностью до четырех-пяти часов. Мы опросили всю компанию, но ничьи показания нельзя проверить.

 — Саварезе? Мисс Шеперд? Мистер Шеперд?

 — Что? — глаза Крамера округлились. — Откуда, черт возьми, появился Шеперд?

 — Не знаю. Арчи он не понравился, а я знаю по опыту, что тот, кто ему не нравится, вполне может оказаться убийцей.

 — Забавное наблюдение. Эта Шеперд была в Атлантик-Сити с матерью и до сих пор находится там. Насчет Саварезе надо посмотреть в отчетах, но я знаю, что его не проверяли, потому что не проверяли никого. Кстати, мы раскопали еще двух подписчиков на издание Орчарда, кроме Саварезе и Фрейзер. Ничего интересного. По их словам, они играют на скачках, поэтому и подписались.

 — Я хотел бы поговорить с ними, — заявил Вульф.

 — Пожалуйста. В моем кабинете в любое время.

 — Чушь. Вы знаете, что по делам я никогда не выхожу из дома. Если вы дадите Арчи их имена и адреса, он займется этим.

 Крамер сказал, что Стеббинс позвонит мне и продиктует адреса. Я никогда не видел Крамера столь желающим помочь. Видимо, никогда раньше он не был так разочарован.

 Они поговорили еще немного, но у Крамера не было больше ничего важного для Вульфа, а Вульф не мог подсказать Крамеру, с чего начать. Я слушал разговор вполуха, в то время как голова была занята приведением фактов в систему. Я должен был признать, что непросто осмыслить эти два совпадения, не говоря уже о том, чтобы связать их каким-то образом воедино. К тому же для этого мне пришлось бы сосредоточиться. Когда кто-то отдает деньги, непонятно что получая взамен, первая мысль, которая приходит вам в голову, связана с шантажом. Я задумался над этим, но не пришел ни к какому выводу, потому что это был далеко не единственный вариант. По крайней мере было ясно, что еще не создалось условий, при которых потребовалось бы применение моих интеллектуальных способностей.

 Крамер ушел, Вульф сидел, уставясь на дальний угол потолка чуть приоткрытыми глазами. Я тоже сидел, не желая беспокоить его: когда я увидел, что он снова и снова жует губами, то понял, что он включился, и это меня обрадовало. Конечно, он мог решить, что помог Крамеру всем чем мог, и снова вернуться к чтению, пока Крамер не сообщит об успехах или не убьют кого-нибудь еще. Но статья хорошо его встряхнула. Наконец он посмотрел в мою сторону и позвал меня.

 — Да, сэр, — обрадованно сказал я.

 — Возьми блокнот. Запиши.

 Я приготовился.

 — Бывшие подписчики на издание Сирила Орчарда или Бьюлы Пул должны связаться со мной немедленно. Помести объявление в трех газетах: «Газетт», «Ньюс» и «Геральд трибюн», — объявление умеренного формата, скажем два дюйма. Пусть ответы присылают на наш почтовый ящик. Пусть по возможности разместят объявление на хороших страницах.

 — А я мог бы звонить и узнавать, есть ли ответы. Это сэкономит время.

 — Так и поступим.

 Я заложил бумагу в машинку. Зазвонил телефон. Сержант Перли Стеббинс хотел дать мне имена и адреса двух подписчиков Орчарда, которых они обнаружили.