- Ниро Вульф, #21
Глава 10
Все с удивлением уставились на Вулфа.
— Что вы сказали? — приглушенным голосом спросил Домерсет.
— Клянусь молоком моей матери, — закричала Полли Фарелла, вскакивая с места, — это был он! Это был Поль! Когда они заставили меня посмотреть на него, я увидела, что у него руки Поля, его замечательные руки художника, только я подумала, что этого не может быть.
Подбежав к столу Вулфа, Полли сердито застучала кулаком по крышке:
— Но как это могло случиться? Скажите мне КАК!
Я был вынужден встать и задержать ее, в противном случае она стала бы колотить кулаками по животу Вулфа, перебравшись через его стол, а это прервало бы нашу беседу.
Другие тоже шумно отреагировали на заявление Вулфа, хотя не так бурно и живописно. Моя твердая решимость вернуть Полли в ее кресло успокоительно подействовала на нее, поэтому все могли услышать дальнейшие слова Вулфа:
— Подробности вы узнаете несколько позднее. Сейчас же мне нужно поработать… Как я уже вам сказал, мистер Найдер был убит вчера вечером, отсюда следует, что он не покончил с собой год назад, а всего лишь инсценировал самоубийство. Неделю назад мисс Найдер видела его в вашем демонстрационном зале. Он был переодет, у него была темная бородка, очки и расчесанные на пробор прямые волосы. Она узнала его, но он успел скрыться еще до того, как она могла сказать ему хотя бы одно слово. Когда она вчера вечером приехала в контору, тело уже лежало на полу. Мисс Найдер подтверждает, что это был ее дядя, поскольку она проверила шрамы у него на ноге. Главное в этой истории то, что на этот раз он был действительно убит, и я думаю, что знаю, кто убийца.
Вулф уставился на Бернарда:
— ГДЕ ОН, мистер Бернард?
Бернард явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он прилагал заметные усилия, чтобы казаться спокойным, но у него это не получалось. Смотрел он на Вулфа завороженными глазами, как будто тот гипнотизировал его.
— Так ГДЕ ОН? — чуть повысил голос Вулф.
Самое лучшее, что пришло в голову Бернарду, это спросить: «Кто он?», причем каким-то чужим голосом.
Вулф медленно покачал головой:
— Не надо, мистер Домери. Я никого не разыгрываю. Когда мистер Гудвин рассказал мне, что произошло сегодня днем, я подумал о такой возможности. Но лишь полчаса назад, как только вы мне сказали, что провели вечер все четверо вместе, я решил кое-что выяснить. И теперь я все ТОЧНО знаю, мне рассказало об этом ваше лицо. Не упрекайте себя за это. Атака на вас было неожиданной, внезапной, и она дала результат.
Вулф вытянул руку ладонью вверх:
— Даже если бы я не знал, а лишь догадывался, этого было бы достаточно. Я бы просто сообщил полиции свои подозрения, обосновав их, а при их людских и технических возможностях и навыке заниматься подобными делами, как вы думаете, сколько времени потребовалось, чтобы ЕГО отыскать? Самое главное то, что он — убийца. Только не поймите меня превратно, я не ограничиваю вас ни в чем, вы совершенно вольны в своих действиях, однако вам не позволят покинуть эту комнату, пока вы нам не скажете, где он находится сейчас… В противном случае мне придется передать дело полиции, ну, а это грозит неприятностями не только ему, но и вам. Вы это, наверняка, понимаете.
Домерсет усмехнулся:
— Это незаконное обращение со свидетелем!
Вулф пропустил его слова мимо ушей:
— ГДЕ ОН, мистер Домери? На сей раз вы не можете заявить, что вам нужно время, чтобы проконсультироваться с ним. Где он?
— Это ужасно… — хрипло произнес Бернард. — Ужасно!
— Он не имеет права так действовать, — вдруг раздался голос из красного кресла. Синтин во все глаза смотрела на Бернарда. В ее взоре было столько доброты и сочувствия, что я удивился. Я никогда не думал, что она будет расточать свои симпатии на своего, в сущности, противника.
— Он не имеет права вам угрожать, задерживать вас здесь. Это незаконно! — Она повернулась к Вулфу и резким голосом приказала:
— Немедленно прекратите, слышите?!
— Слишком поздно, дорогое дитя, — сказал Домерсет. — Вы же сами наняли его, и теперь я вижу, вы не зря потратили свои деньги.
Он обратился к Бернарду:
— Советую вам сказать ему, Бернард! … Возможно, это тяжело, но иначе будет еще тяжелее!
— Так где же он, мистер Домери? — опять повторил Вулф.
— Если вы правы… — голос Бернарда зазвучал пронзительно, — но ведь это еще не доказано! Даст бог, вы ошибаетесь… но если вы действительно правы, то пусть он пеняет на себя! Его адрес — дом 516, Восточная Девяностая улица. Я хотел бы позвонить ему.
— Нет! — резко сказал Вулф. — Пусть незаконно, но вы будете задержаны, если только попытаетесь подойти к телефону… Скажите, пожалуйста, это многоквартирный дом?
— Да.
— Лифт…?
— Да.
— Какой этаж?
— Десятый, квартира десять-С. Я сам снял ее для него.
— Он сейчас там?
— Да. Я должен был позвонить ему, как только уйду отсюда. Я сказал ему, что поеду к вам, от вас — к нему, но он сказал, что за мной, очевидно, установят слежку, поэтому будет лучше, если я позвоню ему из телефонной будки.
— Как его имя?
— Диксон. Джордж Диксон.
— Точно?
— Да.
— Благодарю вас. Это все. Арчи?
— Да, сэр.
— Дай Фрицу пистолет и пошли его сюда. Я не знаю, как могут повести себя эти люди. Сам поезжай за мистером Диксоном и привези его сюда. Девяностая…
— Я слышал адрес.
— Не пугай его без необходимости и не говори ему, что нам известно, кто был убит вчера вечером. Я не хочу, чтобы тебя убили или чтобы произошло самоубийство.
— Не беспокойтесь, сэр, — произнес с уверенностью Домерсет, — он никогда не решится на самоубийство. Меня только удивляет, как вы собираетесь что-то доказать в отношении этого убийства? Вы же сами сказали, что всего полчаса назад не знали о существовании этого человека! Он крайне решительный, волевой, все, что угодно, но не дурак!
Я уже стоял возле своего стола, доставал и заряжал два пистолета — один для Фрица, второй — для себя. Поэтому яснее других услышал реплику Уорда Роппера:
— Этим все объясняется! — сказал он, и в его голосе не было и намека на горечь, это был тон человека, радующегося сделанному им открытию. — Раз Поль был жив до вчерашнего вечера, значит, он рисовал все эти модели и передавал их через Синтин!.. Конечно же, а я-то удивлялся!..
Я ушел, не дожидаясь, когда раздастся звон пощечин, или шум потасовки.
— Особой спешки не требуется, — сказал Вулф, когда я выходил из кабинета. — Мне до твоего возвращения надо еще кое-что сделать.
