• Ниро Вульф, #8

Глава 17

 Когда незадолго до шести прибыл инспектор Кремер, я на кухне выжимал лимоны.

 С той поры, как Ниро Вулф в обществе Сейры Данн поднялся в теплицу, произошли самые разные события.

 Уехали наши унылые посетители, сообщив напоследок, что после выступления Дейзи в полиции они распрощались с домом Хауторнов на Шестьдесят седьмой улице и перебрались в отель.

 Вулф позвонил с крыши: передал некоторые распоряжения.

 Во-первых, прислать ему наверх Орри Кэтера за инструкциями. Орри помчался, вскоре спустился вниз и тут же уехал. Во-вторых, отправить Фреда Даркина на Одиннадцатую улицу, по тому самому адресу, где Юджин Дэйвис числился Эрлом Даусоном, с указанием разыскать и доставить последнего в бюро. Фред отбыл. В-третьих, если получится, дозвониться мистеру Раймонду Плену. Это распоряжение осталось для меня сплошной загадкой. Плен был ученым садоводом и экспертом «Дитсона и Кo », владельцем почти всех крупнейших цветочных магазинов. Я так ничего и не понял, когда Вулф стал просить его приехать к нам как можно скорее.

 Звонили Сол Пензер и Дженнет Кейн, и оба раза по требованию Вулфа я соединял их с теплицей. Протокол вести не требовалось. Значит, мое умение притворяться не подвергалось ненужному напряжению. Но настроение от этого ни капельки не улучшилось, поскольку я даже не знал, чего ради мне пришлось бы лицемерить.

 Другой факт, сильно подорвавший мою веру в себя, был связан с тем, что я занялся самостоятельными изысканиями на тему «что особенного в этом снимке?» и ничего не добился. Шесть фотографий были извлечены из сейфа, поднесены к самому окну и рассмотрены под сильной лупой, но для разрешения загадки убийства Ноэля Хауторна я с таким же успехом мог бы изучать почтовую открытку с видом Большого Каньона. Если разгадка заключалась в снимках, она была не для меня.

 Однако я упорно продолжал вертеть их в руках до тех пор, пока не приехал Раймонд Плен. Я телефонировал Вулфу, и тот велел Фрицу поднять его на лифте вместе с конвертом и растением, которое Фред доставил из Рокленд-Каунти.

 Настроение у меня сразу выровнялось. Я понял, что дело на мази, ибо Вулф никогда не стал бы приглашать к себе Раймонда Плена только ради того, чтобы втереть мне очки. Я принялся расхаживать по кабинету, строя и тут же отвергая самые нелепые предположения.

 Я все еще бился над своей проблемой, когда послышался скрип идущего вниз подъемника, а затем шум, свидетельствующий о том, что Фриц провожает мистера Плена на выход.

 Возвращенный мне конверт с фотографиями я немедленно запер в сейф и кустарничать больше не пытался.

 Тем временем телефон позвонил еще дважды.

 Сначала вышел на связь Джон Чарльз Данн. Он сообщил, что Эйприл вернулась из прокуратуры живой и невредимой, с ней не случилось ничего плохого, если не считать разыгравшейся головной боли. Вместе с ней вернулся и Энди Данн, а Прескотта нет. Во время допроса он был, но потом куда-то уехал, пообещав скоро появиться.

 Второй звонок поступил от Фреда Даркина. Этот уверял, что минут десять держал палец на кнопке с надписью «Даусон», но безрезультатно. Тогда он обратился к вахтеру, и тот впустил его на лестницу. Фред поднялся к дверям квартиры, но и там никакой стук и звонки ничего не решили. С нами он связался из аптеки напротив.

 Я попросил его подождать у аппарата, позвонил Вулфу по внутреннему телефону и получил от него указание для Фреда раскинуть временный лагерь возле жилища мистера Даусона.

 А затем, когда я отправился на кухню выжимать лимоны, и прибыл Кремер.

 Фриц провел его в кабинет, я поспешил туда же и предложил ему стакан хорошего холодного лимонада. Он даже не соизволил сказать «спасибо», ограничившись каким-то невнятным ворчанием. А если судить по гневному взгляду, которым он смерил меня с головы до ног, можно было подумать, что я написал на него кляузу мэру города.

 Я поставил стакан себе на стол, уселся и, проговорив: «Погода просто кошмарная», — принялся размешивать лимонад ложечкой.

 — Идите к черту! — еще менее любезно изрек инспектор. — Я хочу видеть Вулфа.

 — Отлично, братец. — Я отхлебнул лимонад. — Через несколько минут он спустится. Что бы вы ему ни сказали, меня это не заденет. Я намерен от него уйти. Снова он какие-то тайны разводит, я ими по горло сыт. Представляете? Люди звонят сюда десятками, а я не должен ни с кем разговаривать, потому что якобы не умею владеть своим лицом. Чепуха! Кто я такой? Раб. Проклятый кровопийца! Как насчет места для меня в полиции?

 — Заткнись!

 — Хорошо, Сейчас вы поразитесь. Я действительно заткнусь.

 Я замолчал и принялся за лимонад. А когда прикончил первый стакан и стал размешивать второй, появился Вулф. Очевидно, он оставил Сейру наверху в обществе Теодора, потому что был один. Поздоровавшись с Кремером, он втиснулся в кресло за своим столом, позвонил, чтобы принесли пиво, тяжело вздохнул и посмотрел на инспектора, полузакрыв веки.

 — Что-нибудь новенькое?

 — Нет. — Кремер уже был сама любезность. — Старое. — Он вытащил из кармана листок бумаги, посмотрел в него, потом протянул Вулфу. — Вот взгляните.

 Тот принял его, прочитал, в свою очередь, небрежно бросил на стол и откинулся в кресле, при этом издав неясный звук, не то смех, не то ворчание.

 — Здесь стоит сегодняшнее число. Я бы не назвал вещицу «старой».

 — Да, — согласился Кремер. — Эта часть достаточно свежая. Но что вызвало необходимость такого шага? Ваши прежние штучки… Больше вам не разрешат брыкаться. Сегодня утром я предложил открытый путь, вы с ним не согласились. Хорошо. Я оказываю вам честь, приехав сюда лично. Ничем нельзя злоупотреблять. Даже если бы я и хотел поиграть с вами в прятки, у меня бы не получилось. Все, начиная от президента Соединенных Штатов и кончая ректором старших классов Варнейского колледжа, пытаются вмешаться. Но я не отступлю, клянусь богом. — Он ткнул пальцем в бумажку на столе. — Это предложил Скиннер, и я не стал противиться. Пятьдесят раз я предупреждал, что вы попадетесь, и вот пожалуйста… Какого черта вы воображаете? Только потому, что ваши клиенты — люди с положением, пользующиеся влиянием и властью: они, мол, вытянут вас из неприят…

 — Я никогда не надеюсь на своих клиентов. Пускай они на меня надеются.

 — На сей раз им не повезло. А ведь еще утром вы вполне могли выкрутиться. Например, рассказать о том, что узнали от миссис Хауторн, как молодой Данн нашел василек. Или о том, как Эйприл Хауторн разговаривала с Нейоми Кари, изображая миссис Хауторн. Причем нам прекрасно известно, что Гудвин ее там видел, когда вы с настоящей миссис Хауторн сидели в библиотеке. Эти и многие другие вещи мы намерены обсудить в надлежащей обстановке. Вставайте и надевайте шляпу, у меня внизу машина.

 Вулф посмотрел на него недоверчиво и произнес:

 — Глупости. Чего вам нужно?

 — Хватит, я уже утром все объяснил, и что хорошего из этого получилось? — Кремер поднялся. — Поехали, нас ждут у Скиннера.

 — Сегодня воскресенье, мистер Кремер.

 — Правильно. И поручителя вы найдете не раньше завтрашнего дня. Мы подберем для вас самые большие нары.

 — Но это же гротеск!

 — Считайте как угодно. Идемте. Мне надоело перед вами распинаться.

 — Так вы всерьез, да?

 — Конечно!

 — В таком случае, прошу повременить. Мне нужны три-четыре минуты, чтобы продиктовать письмо в вашем присутствии.

 — Кому? — подозрительно спросил Кремер.

 — Услышите.

 Кремер с минуту постоял в нерешительности, потом уселся опять и буркнул:

 — Валяйте.

 — Арчи, твой блокнот, — распорядился Вулф.

 Я приготовился записывать.

 Вулф откинулся в кресле, закрыл глаза и монотонно принялся диктовать.

 

 «Главному редактору „Газетт“

 мистеру В.В. Оливеру

 Дорогой мистер Оливер!

 Инспектор Фергус Кремер арестовал меня как свидетеля по делу об убийствах Хауторн-Кари (возможно, я не сумею выйти под залог до понедельника). Поэтому я собираюсь предать вышеозначенного инспектора и его начальство всеобщему осмеянию.

 Вам хорошо известно, стоит ли доверять моим словам. Я предлагаю опубликовать нижеизложенные факты в выпуске, который выйдет у Вас в понедельник. Мой арест спровоцирован профессиональными раздорами и завистью. Благодаря оригинальной интерпретации вещественных доказательств я обнаружил убийцу. Но пока не готов назвать его имя полиции, которая станет все путать (можете намекнуть и на худшее) — и в конце концов засветит ловушку, приготовленную мною для преступника. Поэтому в свое время (можете сказать: скоро) его арест осуществит представитель «Газетт». Он же доставит убийцу в полицию с доказательствами его вины. Я непременно буду выпущен под залог самое позднее к полудню понедельника. Не откажите в любезности приехать ко мне домой в половине второго к ленчу, мы обсудим сумму, которую ваша газета заплатит за мой подарок, а также разные технические подробности.

 С наилучшими пожеланиями, искренне Ваш…»

 

 — Заделай мою подпись и позаботься о том, чтобы мистер Оливер получил эту бумагу до десяти часов завтрашнего вечера. — Вулф поднялся на ноги и буркнул: — Ну, сэр. Я готов.

 Даже не пошевелившись, Кремер заявил:

 — Оливер ничего не получит, я заберу и Гудвина.

 Вулф пожал плечами.

 — Это отсрочит дело на сутки. Мое письмо появится в «Газетт» во вторник вместо понедельника.

 — Он не посмеет. И вы тоже. Вы что, законы не знаете? Оливер не станет на них посягать. Так…

 — Пф! Законы! Да если убийца будет отдан в руки правосудия, и не один, а с вескими доказательствами его вины, они прослывут настоящими героями…

 — Вы потеряете свою лицензию.

 — Зато получу от «Газетт» столько, что смогу наконец отдохнуть от дел.

 — Блефуете?

 — Ни капельки. Я же договорился с мистером Оливером.

 Кремер поглядел на меня, я ему сочувственно подмигнул. Тогда, склонив голову к плечу, он воззрился на Вулфа. И вдруг вся кровь бросилась ему в лицо, оно стало растерянным и жалким.

 Стукнув кулаком по столу, он вскочил и завопил на Вулфа:

 — Садитесь, вы, проклятый носорог! Садитесь немедленно!

 Зазвонил телефон.

 Я потянулся за трубкой и услышал нетерпеливый голос Фреда Даркина:

 — Арчи? Приезжай как можно скорее. Я опять там, где был, теперь уже с мертвецом на руках, во всяком случае, он вполне может им стать.

 — Извините, — вежливо произнес я, — но я, к сожалению, не могу сообщить об этом мистеру Вулфу. Впрочем, сам он все равно не приедет. У него посетитель из полиции. Подождите, пожалуйста, у аппарата.

 Я обратился к Вулфу, придерживая трубку таким образом, чтобы Фред все слышал:

 — Это тот самый Даусон. Помните, еще днем он звонил? Предлагает несколько блоков сигарет из Венесуэлы, по сотне за десяток. У него есть…

 — Сейчас поехать не могу.

 — Да я-то понимаю…

 — А ты съезди. Скажи, что уже выходишь.

 Я заговорил в микрофон:

 — Мистер Вулф просит передать, что возьмет их, если они в хорошем состоянии, мистер Даусон. Я скоро примчусь. Минут через пятнадцать.

 Я положил трубку и вышел из кабинета.

 Тревожило меня только то, что, если у Кремера появится подозрение, ему будет легче легкого подойти к телефону и выяснить, откуда звонили, но, судя по физиономии, мысли у него были заняты совсем другим.

 Машина Кремера стояла перед нашим домом впритык к моему «родстеру». Я весело приветствовал двух полицейских, сидящих там на передних местах, вскочил на своего «коня» и отбыл. Конечно, им вряд ли приказывали следовать за мной, но я все же завернул на Тридцать четвертую улицу и немного переждал, а потом уже поспешил на окраину города.

 В это время июльского воскресенья город был почти пуст, а мне предстояло проехать чуть больше мили.

 Я остановился там же, где и накануне, — поодаль от нужного дома, дошел до него пешком, нажал на кнопку под табличкой «Даусон», дождался щелчка и поднялся на второй этаж.

 В самом конце холла, у приоткрытых дверей, обнаружились два свидетельства применения грубой силы. Во-первых, в щепки был истерзан дверной косяк, а во-вторых, значительно пострадало лицо Фреда Даркина. Левая его сторона распухла, на правой красовались огромный синяк и ссадина.

 — Ох! — сказал я. — Так, значит, ты — мертвец?

 — Заткнись! — бросил он беззлобно. — Вот, взгляни-ка.

 Я поспешил за ним в квартиру и предо мной предстали новые доказательства насилия. Стол и стулья были перевернуты, ковры сбиты, а на полу лежал Гленн Прескотт. Он вовсю таращился на нас. Его физиономия являла собой совсем уже плачевное зрелище, все вокруг было измазано кровью, особенно воротничок, галстук и рубашка адвоката.

 — Он недавно пришел, — изрек Фред, — но говорить не хочет. А кровь у него из носа течет.

 Прескотт застонал.

 — Я скажу, — пробормотал он с трудом, — скажу, если… смогу. Похоже, у меня внутренние повреждения. — И стал хвататься за живот. — Он сюда меня бил.

 Я опустился перед ним на колени и пощупал пульс. Потом с предельной осторожностью принялся ощупывать его самого. Он весь перекосился, охал и стонал, но я никак не мог обнаружить источников таких страданий.

 Затем Фред принес влажное полотенце, я обтер Прескотту лицо и поднялся.

 — Сомнительно, чтобы вы были серьезно ранены, хотя с уверенностью утверждать не стану. Ведь вас только кулаками били, не так ли?

 — Ох, не знаю. Он свалил меня с ног, но я поднялся и опять упал от его удара.

 — Кто это был? Дэйвис?

 — Я не собираюсь… — Он снова застонал.

 — Конечно Дэйвис, — вставил разгоряченный Фред. — Он, должно быть, вошел, когда я ходил звонить вам. Ну а потом я вернулся и стал наблюдать за входом. Смотрю, является этот тип и жмет на звонок. Через некоторое время слышу шум. Вахтер тоже из своей клетушки выползает, словом, переполох. В дом он меня впустил, но неприятностей не пожелал и остался внизу. А тут на втором этаже все сразу прояснилось. Я даже видел его мельком, просто не смог быстро отреагировать: головой обо что-то стукнулся. Прихожу в себя — валяюсь под лестницей, а вокруг никого. Тогда я поднимаюсь в квартиру и нахожу здесь вот этого.

 Я оглянулся, увидел телефон, подошел к нему и набрал знакомый номер. Ответил сам Вулф.

 — Это Арчи. Кремер еще там?

 — Да.

 — Должен ли я сообщить о положении дел?

 — Да.

 — Ну так вот, я говорю из апартаментов Даусона. Передо мной на полу лежит избитый Прескотт: есть отдельные синяки. Над ним Дэйвис потрудился, он же и Фреда сшиб с лестницы, а теперь отправился гулять. Фред тоже здесь.

 — Прескотт сильно изувечен?

 — Сомневаюсь.

 — Привези его сюда.

 — А что скажет Кремер? Его машина перед домом, в ней два фараона.

 — Все нормально, мы действуем заодно с полицией.

 — Какая приятная неожиданность.

 Я повесил трубку и повернулся к Прескотту.

 — Инспектор Кремер гостит у Ниро Вулфа и просто мечтает вас увидеть. Мы собираемся помочь вам спуститься вниз.

 — Но я так искалечен, — просипел он, — как бы мне не стало хуже.

 — Вот уж не думаю. Давайте посмотрим, устоите ли вы на ногах. Сюда, Фред.

 Мы подняли его, ничего не сломав и не повредив. Если судить по стонам, которые он при этом издавал, можно было подумать, что наша затея бессмысленна, но я снова пощупал ему пульс и убедился, что он ничуть не хуже моего. Поэтому мы повели адвоката вниз, не обращая внимания на его причитания и охи.

 Пока он сидел на ступеньках возле выхода, я подогнал машину к самому крыльцу. Мы подхватили Прескотта под руки и практически отнесли в «родстер». Я уселся на водительское место, а «страдальца» поручил заботам Фреда.

 Но тот, покачав головой, решительно заявил:

 — Нет. У меня другое задание.

 — А вдруг к тебе появятся вопросы? Полезай в машину.

 — Они смогут расспросить меня и позднее. Сейчас я должен кое-что сделать.

 Блеск его глаз и напряжение в голосе доказывали, что спорить с ним бесполезно.

 — Хорошо, — сказал я, — но учти, у тебя только один шанс из миллиона его разыскать. А если найдешь, не будь дураком. Помни, что любой гражданин нашей страны, столкнувшись с правонарушением, может законно произвести арест. Возможно, ты ничего не увидишь, зато почувствуешь, как следует поступить. Соображаешь?

 — Пошел ты со своими советами! — сказал он мирно и быстро пошел прочь. А я включил мотор.

 Пока мы ехали по Тридцать пятой улице, Прескотт вдруг объявил, что надумал обратиться в больницу. Я решил его не отговаривать и продолжал нажимать на акселератор.

 Перед домом Вулфа нас явно поджидали двое ребят из машины Кремера. Они помогли спустить мой груз на тротуар, обращая на его протесты не больше внимания, чем я сам. Мы благополучно преодолели ступеньки крыльца и вошли в здание.

 В холле нас встретили не только Вулф с инспектором Кремером, но и доктор Волмер, кабинет которого находился на нашей улице.

 Парадом командовал Ниро Вулф. Указания сыпались налево и направо.

 Врач и один из фараонов поднялись по лестнице, тогда как нам с Прескоттом предоставили подъемник. Я оставил всех троих в свободной южной спальне и вернулся в кабинет.

 Там уже сидели Вулф и Кремер. Я принялся рапортовать заново, хотя мне почти нечего было добавить к своему телефонному сообщению. Вулф молчал, но по выражению его лица было ясно, что лишь присутствие инспектора не позволяет ему высказать свое далеко не лестное мнение о действиях Фреда Даркина.

 И потом, они бы наверняка посчитали эту кампанию стоящей только в том случае, если бы на месте Прескотта был теперь Дэйвис. Кремер вызвал по телефону свою контору, и по тем приказам, которые он пролаял какому-то подчиненному, я понял, что о «Даусоне» ему уже все известно и вся полиция поголовно разыскивает сейчас самого младшего компаньона «доброй старой фирмы».

 Как раз в ту минуту, когда Кремер повесил трубку, раздался звонок в дверь. И пока я бежал в холл, сталкивался с Фрицем и говорил ему, что открою сам, он не прерывался ни на секунду. Распахнув дверь как можно шире, я отступил в сторону и заулыбался от уха до уха. Второй дополнительный полицейский стоял на ступеньках с настороженным и одновременно растерянным видом, против меня на самой верхней высился Юджин Дэйвис — Эрл Даусон, без шляпы, взъерошенный и неаккуратный, а рядом, прижав пистолет к его ребрам, торжествовал Фред Даркин.

 — Ну и ну! — заметил я одобрительно.

 Фред, поглощенный своим «заданием», не обратил на меня внимания.

 — Шевелись! Ты, обезьяна! — скомандовал он.

 Приказ подкрепился нажимом пистолета, и Дэйвис вошел внутрь. Я побрел за ними к кабинету. Фред заставил свою добычу подойти прямо к столу Вулфа, потом сунул оружие в карман и угрюмо произнес:

 — Вот теперь попробуй сбежать или наброситься на меня. Ведь надо же…

 — Достаточно, Фред, — спокойно сказал Вулф. — Где ты его нашел?

 — У «Веллиана», в забегаловке на Восьмой улице. Помните, там…

 — Очень хорошо. Я доволен. Он вооружен?

 — Нет, сэр.

 — А, прекрасно. Садитесь, мистер Дэйвис. Похоже, что…

 Отворилась дверь, и вошел доктор Волмер. Увидев собравшихся, он замешкался и лишь потом приблизился.

 — Извините, но я должен бежать. Пациенты ждут. С этим человеком наверху все в порядке. Правда, он заработал несколько синяков, и нервы у него совсем расстроены. Могу посоветовать снотворное.

 — Спасибо, доктор. Мы о нем позаботимся. Бегите себе на здоровье. — Вулф взглянул на Дэйвиса. — Это мистер Прескотт. Да-да, он здесь. Удивительно, что вы его не убили, честное слово, удивительно. — Он повернулся к инспектору.

 — Полагаю, теперь мы можем начать, мистер Кремер, только неплохо было бы пригласить мистера Данна. Точнее, их всех. Не могли бы вы позвонить в отель?