- Ниро Вульф, #22
Глава 9
Отдел игрушек в огромном универсальном магазине «Медоуз», где мне пришлось побывать в четверг утром, находился на четвертом этаже, вероятно, для того, чтобы дети имели возможность всласть покататься на эскалаторах.
Важная, невозмутимая продавщица сообщила, что мисс Олвинг занята и мне придется подождать. Я нашел свободный стул неподалеку от детских самокатов и присел. Ждать пришлось недолго, спустя некоторое время около меня остановилась какая-то женщина.
— Мисс Олвинг? — спросил я, поднимаясь.
— Да, я Джули Олвинг.
Бывшей возлюбленной Флойда Уиттена, брошенной им перед женитьбой на миссис Лэнди, было лет сорок, чего она и не пыталась скрывать. Никто бы не рискнул назвать ее красавицей, но все в ней — глаза, губы, то, как она ходила и как стояла — сулило ее избраннику немало приятных сюрпризов. Она показалась мне настолько обаятельной, что я, сам того не желая, улыбнулся ей.
— Мисс Олвинг, я Арчи Гудвин, помощник детектива Ниро Вулфа. Слышали о таком?
— Конечно…
Голос у нее оказался несколько тонковатым для ее комплекции.
— Мистеру Вулфу хотелось бы встретиться с вами, и он будет очень рад, если вы найдете возможность отлучиться на часок и вместе со мной заехать к нему в контору. Ему нужно сообщить вам кое-что от имени миссис Флойд Уиттен.
Сказав это, я даже испугался. На мгновение мне показалось, что она грохнется на пол, словно я нанес ей сильнейший удар. Я уже протянул руку, чтобы помочь ей, но она быстро оправилась.
— Миссис… миссис Уиттен? — запинаясь переспросила она.
— Да, вы знали ее мужа. Вам бы лучше присесть.
Она не обратила внимания на мой совет.
— Что ей нужно?
— Не могу сказать. Это знает только Ниро Вулф. Она побывала у него вчера вечером, и мистер Вулф поручил мне передать вам, что он хотел бы обязательно повидать вас сегодня утром.
— Но… Но я же на работе.
— Понимаю. Я предупреждал его, что, возможно, вы не сумеете освободиться до закрытия магазина, но он ответил, что не может ждать.
— О чем с ним разговаривала миссис Уиттен?
Я покачал головой.
— Об этом вам придется справиться у него.
Мисс Олвинг закусила губу. Поколебавшись, она бросила мне: «Подождите здесь, пожалуйста» и ушла.
Я присел. Прошло минут двадцать, если не больше, я уже начал подумывать, что мисс Олвинг обманула меня, когда она появилась снова, и сказала:
— Я готова. Где находится контора мистера Вулфа?
На мое предложение поехать вместе, она ответила, что может покинуть магазин только через служебный выход, и тогда я предложил ей встретиться на улице. Мне поручили привезти ее, я всегда неукоснительно придерживался полученных инструкций, хотя, что касается мисс Олвинг, мог лишь строить догадки, зачем она понадобилась Вулфу. Но раз уж ей отводилась какая-то важная роль в деле, необходимо было поскорее доставить ее к шефу. Потому-то я и почувствовал удовлетворение, когда мисс Олвинг пришла в условленное место всего лишь минутой позже меня.
Пока мы ехали в такси, она ни о чем не расспрашивала, крепко сжимая в руках свою сумочку. Это вполне меня устраивало, так как я не имел ни малейшего представления, зачем везу эту женщину к нам в контору.
Вулф запретил мне рассказывать ей, что миссис Уиттен и Фиби сейчас в нашем доме, и я вовсе не удивился бы, если, появившись в кабинете шефа вместе с Джули Олвинг, встретил бы их там. Но Вулф оказался один — он сидел в своем кресле за письменным столом и просматривал газету.
При виде нас он встал и поклонился — неслыханная любезность по отношению к Джули, или к той роли, которую ей предстояло сыграть. В прошлом мне не раз доводилось наблюдать, что появление женщин в его кабинете вызывало у Вулфа лишь яростный взгляд и ничего больше.
Я тут же подкатил мисс Олвинг кресло, обитое красной кожей.
Она села, по-прежнему крепко сжимая сумочку и не сводя глаз с Вулфа. Шеф велел мне достать блокнот и ручку что я тут же и сделал. Вид человека, достающего блокнот и ручку, иногда производит впечатление.
— Полагаю, — начал Вулф, взглянув на посетительницу, — мистер Гудвин сообщил вам, что мне необходимо переговорить с вами о миссис Уиттен?
— Да, говорил… Хотя, нет, он сказал, что вы хотите побеседовать со мной от имени миссис Уиттен.
Вулф небрежно махнул рукой:
— Мистер Гудвин мог употребить такое выражение. Что касается меня, я перейду непосредственно к сути дела. Если вы поможете мне, я мог бы, думаю, устроить так, чтобы миссис Уиттен не стала возбуждать уголовное преследование.
— Уголовное преследование? — мисс Олвинг сделала вид, что удивлена, но получилось это у нее не слишком убедительно. — Против кого?
— Против вас, разумеется. Уж не хотите ли вы сказать, мисс Олвинг, что не имеете представления, в чем вас может обвинить миссис Уиттен?
— Вот именно. У нее нет никаких оснований.
— Оснований к чему?
— Возбуждать уголовное преследование.
— Когда вы видели ее в последний раз?
— Я никогда не видела ее, то есть вообще никогда не встречалась с ней.
— Когда, повторяю, вы видели ее в последний раз?
— Н-не знаю… Давно… Несколько месяцев назад. Я видела ее раза два-три, но ни разу не разговаривала.
— Это было несколько месяцев назад?
— Да.
— Вы должны ей что-нибудь?
— Нет.
— А она вам?
— Нет.
— У вас были с ней какие-нибудь дела… любые дела вообще?
— Нет.
— У вас есть какие-нибудь основания ждать от нее нечто хорошее или плохое, или даже опасаться ее?
— Нет.
— В таком случае, объясните, пожалуйста, почему, когда мистер Гудвин сообщил вам, что я хочу переговорить с вами от имени миссис Уиттен, вы сразу бросили работу и приехали сюда?
Джули посмотрела на Вулфа, потом на меня, словно на этот вопрос должен ответить я. Убедившись, видимо, что я готов к ответу не больше, чем она сама, Джули снова перевела взгляд на Вулфа.
— А почему бы мне и не приехать? — с вызовом спросила она, — после того, что случилось… разве мне не хочется знать, что ей от меня нужно?
Вулф одобрительно кивнул.
— Недурно сказано, но не наилучшим образом, — заметил он. — Боюсь, мисс Олвинг, что если вы будете придерживаться такой позиции, мне придется отказаться от расследования, и тогда вами займутся другие. Советую подумать. Не надейтесь, что в полиции поверят вам, а не миссис Уиттен, когда она расскажет, как вы набросились на нее с ножом, пытаясь убить ее.
— Вздор! — воскликнула Джули, и снова в ее голосе прозвучали фальшивые нотки.
— Не убедительно. Да, да, вы пытались убить ее. Я понимаю ваше нежелание признаться в этом, тем более, что вы, очевидно, рассчитываете, что миссис Уиттен вот-вот умрет. Должен вас разочаровать. Нож лишь скользнул по ребрам, ей наложили швы, и она смогла приехать сюда. Миссис Уиттен почти здорова, если не считать небольшой потери крови. Она даже не заявила в полицию о покушении на ее жизнь, не желая давать газетам повод для сенсационной шумихи, как ее пыталась убить бывшая возлюбленная ее покойного мужа. Тем не менее вам может быть предъявлено обвинение в попытке совершить предумышленное убийство.
Вулф снова сделал небрежный жест, словно отмахиваясь от возможных возражений, и продолжал:
— Но если вы будете откровенны со мной и согласитесь ответить на несколько вопросов, я, повторяю, гарантирую, что миссис Уиттен не станет возбуждать против вас уголовное расследование. Если бы вы добились своего, и миссис Уиттен была сейчас мертва, я бы не рассчитывал на вашу откровенность.
Мисс Олвинг отчаянно пыталась выглядеть спокойной. Однако беда заключалась в том, что ей предстояло тут же, немедленно решить, как себя вести, а сделать это под пристальными взглядами Ниро Вулфа — дело для дилетанта невозможное.
И все же она не сдавалась.
— Когда это… Когда и где было совершено нападение на миссис Уиттен? — спросила она.
— Я помогу вам вспомнить, — терпеливо ответил Вулф. — Без четверти десять вчера вечером, перед ее домом, когда она выходила из машины.
— Газеты ничего не писали. По-моему, сообщение об этом обязательно появилось бы в газетах.
— Несомненно. Если бы газетчики что-нибудь узнали. Но они ничего не пронюхали. Понимаю, что вы просматривали газеты от корки до корки, однако, я объяснил вам, почему миссис Уиттен не обратилась в полицию.
Мисс Олвинг все еще не могла принять определенное решение:
— Мне кажется, вы ждете от меня слишком многого… Даже если бы я призналась в том, чего не совершала… Если бы я действительно пыталась убить миссис Уиттен, у меня нет оснований последовать вашему совету, пока я не узнаю, мертва она или, как вы утверждаете, потеряла лишь немного крови. Не так ли?
Она была права, и Вулф это понимал. Он умолк, долго смотрел на Джули, потом повернулся ко мне и сказал:
— Арчи, приведи сюда свидетельницу. Одну. Если другая начнет бунтовать, напомни ей то, о чем я говорил: наш разговор о мисс Олвинг должен проходить в очень узком кругу.
Я направился наверх, в комнату для гостей, за миссис Уиттен, и поблагодарил судьбу, увидев, что Фиби не собирается бунтовать. Когда я вошел в комнату на третьем этаже, она разговаривала по телефону, а ее мать сидела у окна с газетой на коленях. Как только я сообщил миссис Уиттен, что Вулф готов к беседе с ней наедине, она сейчас же, без всякой помощи, встала с кресла. Фиби же, закончив разговор по телефону, на это никак не отреагировала, но не замедлила спросить, с какими новостями я пожаловал. Ответив, что «новости» она скоро услышит — вероятнее всего, от самого Вулфа, я проводил миссис Уиттен к лифту и доставил ее в кабинет своего шефа.
Ни за что бы я не согласился пропустить этот момент, когда миссис Уиттен предстанет перед Джули Олвинг! На лице мисс Олвинг появилось сначала самое обычное удивление, быстро сменившееся откровенной ненавистью. Что касается миссис Уиттен, то, стоя рядом с ней, я мог видеть лишь ее профиль: она буквально застыла на месте, неподвижная, как статуя.
— Вот и моя свидетельница, мисс Олвинг, — объявил Вулф, — полагаю, вы не знакомы. В таком случае, представляю обеих: миссис Уиттен — мисс Олвинг.
Миссис Уиттен пошевелилась, и у меня мелькнула мысль, что она собирается уйти, но, оказалось, ей лишь потребовалось опереться на меня. Я взял ее под руку и усадил в кресло, обитое желтой кожей и не такое удобное, как то, в котором сидела Джули. Сам я уселся за свой письменный стол и вооружился блокнотом и ручкой.
— Вы уж извините, если в связи с вашим совместным присутствием у нас возникает довольно своеобразная ситуация, — заговорил Вулф. — Однако мисс Олвинг не оставила мне иного выбора, — он перевел взгляд на миссис Уиттен. — У меня небольшое затруднение с мисс Олвинг. Я просил ее рассказать некоторые подробности, связанные со вчерашним покушением на вас, однако, она уклонилась, в чем я вовсе ее не обвиняю, поскольку не знала, серьезно ли вы пострадали. Единственный выход из положения — дать ей возможность убедиться в этом самой.
— Как вы узнали, что это была она? — холодно осведомилась миссис Уиттен.
— Очень просто. Скоро я объясню вам это. Но сначала давайте договоримся вот о чем. Я понимаю ваше желание избежать сплетен и солидарен с вами, но здесь, в узком кругу, я ожидаю от вас полной откровенности. Вы действительно уверены, что тогда ночью узнали ее?
— Безусловно.
— И у вас нет никаких сомнений?
— Нет и нет. В момент удара я обернулась и увидела ее лицо, а в следующее мгновение она отскочила и бросилась бежать. Она что-то крикнула мне.
— Что именно?
— Точно не помню, но что-то вроде: «Я и тебя убью!» Так мне показалось. Правда, позже я решила, что ослышалась, я ведь считала, что мужа убил Пампа, а о ней и не думала. Сейчас, после того, как моя дочь вспомнила о незапертой двери, я вполне допускаю, что правильно запомнила слова этой особы.
— Ложь! — крикнула мисс Олвинг, адресуясь не к миссис Уиттен, а к Вулфу. — Не говорила я так! Я сказала: «Ты убила его, а я убью тебя!» Сожалею, что не сумела сделать это… О, как я сожалею!
— Вы едва не достигли своей цели, — проворчал Вулф. — Ну, вот вы обе и разговорились. А теперь, пожалуйста, забудьте на время друг о друге, насколько это возможно, и послушайте меня, коль скоро нам предстоит всем вместе разобраться в этом деле, попытаюсь объяснить, как я пришел к своим выводам.
